Франcуа Бюньон: взгляд на гуманитарную ситуацию в Восточной Европе и Центральной Азии 15 лет спустя.

Г-н Бюньон возглавлял также Международную службу розыска, которая хранит архивы Второй мировой войны и работает в интересах лиц, пострадавших от нацистских преследований, а также их родственников.

  Г-н Бюньон, как, по Вашему мнению, развивается деятельность МККК в Восточной Европе и Центральной Азии?  

Мне всегда интересно побывать в этом регионе, к которому я привязался, когда был генеральным делегатом. Когда мы сравниваем нынешнюю ситуацию с тем, что было 15 лет тому назад, меня поражают две вещи. Прежде всего, это то, что, к сожалению, МККК по-прежнему сталкивается с последствиями конфликтов, которые мы стремились смягчить еще в то время - либо потому, что эти конфликты не прекратились или вспыхнули вновь (я, в частности, имею в виду вторую войну в Чечне, а также события в Южной Осетии), либо потому, что, к несчастью, не ликвидированы последствия этих конфликтов в гуманитарной области (например, в Абхазии, Нагорном Карабахе, на Северном Кавказе и даже в Таджикистане).

Мы видим, что гуманитарные последствия конфликтов ощущаются и через 15 лет после того, как прекратились военные действия. До сих пор есть люди, которые числятся пропавшими без вести, перемещенные лица, разлученные семьи.

Второе, что произвело на меня сильное впечатление - это то, что в те годы МККК приступил к реализации очень смелых и масштабных программ для распространения знаний о международном гуманитарном праве (МГП) в том регионе мира, где, к сожалению, до распада Советского Союза о нем знали чрезвычайно мало. МККК упорно проводил эту работу, и сейчас ситуация измени лась: интерес к МГП возрос. Эта работа должна продолжаться, ее результаты будут ощущаться в долгосрочной перспективе.

  Можно ли считать только что завершившиеся "Мартенсовские чтения" ярким примером популярности международного права среди молодежи региона?  

Да, конечно, и это внушает большой оптимизм. Я был поражен уровнем знаний в этой области, в частности, у молодых людей и их нескрываемым интересом к этой отрасли права. Радостно ощущать такую сильную мотивацию, как профессорско-преподавательского состава, так и студентов.

  В свое время Вы возглавляли Международную службу розыска в Бад-Арользене (Германия). Не могли ли бы Вы рассказать о значении работы этой службы для населения Российской Федерации и соседних государств?  

     

Эта проблематика всегда вызывала у меня глубочайший интерес, как в связи со своей гуманитарной составляющей, так и в связи со своим историческим резонансом и последствиями нацистских преследований.

У населения стран Восточной Европы практически не было возможности обращаться в Международную службу розыска в советский период, поскольку установление такого рода контактов было тогда очень затруднено. Когда в 1945 г. создавалась эта служба, Союзники надеялись, что Советский Союз будет участвовать в ее деятельности. Именно поэтому местом ее нахождения был выбран город Арользен, расположенный практически на стыке британской, американской и советской зон оккупации. Но очень скоро из-за холодной войны ситуация в этом смысле ухудшилась, опустился железный занавес, и граница между обеими частями Германии стала практически непроницаемой. В Международную службу розыска запросы из Советского Союза поступали очень редко.

Лишь недавно граждане России, Украины и Белоруссии, угнанные на принудительные работы и ставшие жертвами нацистских преследований, получили возможность обращаться в Международную службу розыска. От них поступило очень большое количество запросов, особенно в начале 2000-х годов. В то время в Федеративной Республике Германии был принят закон, предусматривающий выплату компенсаций лицам, угнанным на принудительные работы, многие из которых во времена Третьего рейха были вывезены как раз из России, Украины и Белоруссии. Тогда мы обработали несколько сотен тысяч запросов, поступивших к нам из этих стран.

Те, кого заинтересовал это вопрос, могут получить более подробную информацию, посетив сайт Международной службы розыска.