Моменты отчаяния в Святогорске

Конфликт на востоке Украины унес более 5000 жизней и сломал намного больше человеческих судеб. Дмитро Марченко, сотрудник Харьковского офиса МККК, один из тех, кто работает по обе стороны линии фронта, обеспечивая гуманитарной помощью мирных жителей, бежавших от боевых действий. Он прислал этот репортаж после поездки в Святогорск, где недавно со своей командой раздавал переселенцам предметы первой необходимости.

6 февраля 2015 года, девять часов утра. Еще темно. Перед складом собралась небольшая толпа, которую не пугают ни ледяной ветер, ни сильный снег. Мы быстро устанавливаем стойку регистрации. Переселенцы организованно, без единого слова, выстраиваются в очередь. Пока они, один за другим, подходят к стойке, я с ними разговариваю. Все они выглядят усталыми и замерзшими, у всех под глазами темные круги.

«Я тоже была в бомбоубежище в Дебальцево, - говорит женщина с грудным ребенком на руках, – Но у меня ребенок плакал все время – боялся обстрелов и темноты. Люди вокруг уже не могли выносить эти крики. Было очень неудобно. В любом случае в убежище не было света. Ребенка ни покормить, ни помыть. И я решила вернуться в свою квартиру. Пять дней назад пошла на улицу за водой. Раздался взрыв, что-то ударило меня в руку. Не знаю, что это было, но, когда я увидела кровь, поняла, что пора мне уезжать».

Люди начинают разговаривать друг с другом. Основная тема – оставшиеся дома родственники и друзья. Некоторые – по большей части женщины – настаивают на том, чтобы сообщить нам имена и адреса оставшихся родственников. «Пожалуйста, не забудьте про них, - говорят они. – У них ничего нет, они хотят эвакуироваться. Пожалуйста, помогите им. Им нужны лекарства, еда, одеяла... Они собирают на улице грязный снег, растапливают и пьют – воды нет. Что бы вы им ни дали, всё будет бесценно».

Раздача резко останавливается. Одной из девушек-добровольцев, помогавших нам в тот день, только что позвонил сосед. Она уехала из Донецка в конце лета, когда ее дом повредило ракетой. Теперь в него снова попала ракета, а пожарные не смогли вовремя приехать на место из-за обстрела. Дом сгорел дотла.

Я нахожу ее: она плачет за коробками с гуманитарной помощью. Пытаюсь успокоить, но месяцы жизни в изгнании и без надежды дают себя знать, и девушка горько плачет еще некоторое время. «Пусть у меня больше нет ни прошлого, ни места, куда вернуться, но я всё равно могу помогать другим. Этим я и буду заниматься». С носовым платком в руках она решительно возвращается к стойке регистрации.