Нагорно-карабахский конфликт: покинутый дом, боль утраты и новое начало
Среди собравшихся — супружеская пара под семьдесят: Людвиг и Зарина Абрамян. Эскалация конфликта в Нагорном Карабахе осенью 2020 г. отняла у них младшего сына; здесь он нашел свое последнее пристанище, как и многие другие, кого постигла та же участь. Каждое посещение кладбища пробуждает множество воспоминаний: и радостных, и скорбных.
«Вазген был очень добрым, умным и талантливым мальчиком. Еще ребенком увлекся спортом и музыкой, вступил в скауты, — говорит Людвиг, смотря на фотографию улыбающегося сына. — Он видел в людях только хорошее, всегда старался помочь». Ему было 26 лет, он учился на специалиста по городскому развитию и служил в армии. Но закончить учебу ему было не суждено.
«Мы еще не уснули, когда все началось, и не могли понять, что же происходит, — рассказывает Людвиг. — Вазген встал, оделся и ушел. Больше мы его не видели».
13 дней родители не знали, что с ним, потом он наконец позвонил. «Разговор был коротким, он просто сказал, что с ним все в порядке. Не жаловался, подбодрил нас и обещал вернуться», — вспоминает Зарина.
После прекращения военных действий семья долго не получала никаких вестей, пока его останки не были обнаружены в ходе работы по поиску и возвращению тел погибших, организованной при поддержке МККК.
Супругам Абрамян очень тяжело говорить о том, как счастливо жила до войны их большая семья. «Мы строили наш дом 28 лет, — вспоминает Зарина.
А теперь у нас ничего нет. У нас больше нет дома, но самое страшное — у нас больше нет сына».
Эта семья уже второй раз сталкивается с ужасами войны. Во время нагорно-карабахского конфликта 1990-х годов Людвиг и Зарина с пятью детьми вместе с соседями жили в подземном убежище. «Мы каждый день боролись за выживание, — вздыхает Зарина. — С трудом доставали продукты, детскую одежду, не было электричества, не работал водопровод. Живя в убежище, мы даже не заметили, как выросли наши дети. Когда бои закончились, оказалось, что они уже совсем взрослые».
Семья облегченно вздохнула, когда закончились боевые действия.
Жизнь стала постепенно налаживаться. Людвиг открыл свое производство ковров и возглавлял его почти 18 лет, затем разбил сад. Все это время их дети жили беззаботной жизнью, полной танцев, театральных представлений, спорта и музыки. «Каждый день был не похож на вчерашний, — улыбается Зарина. — В нашем большом доме дети собирали своих одноклассников. К нам приходило много гостей, у нас всегда играла музыка, мы слушали блюз, джаз, классику».Се
Супруги охотно и с любовью вспоминают свой дом, где они жили в достатке: «В доме было два этажа и две просторные залы, мы могли пригласить больше сотни гостей. Его двери были всегда открыты, во время гастролей в нашем городе к нам приходили труппы танцоров и певцов».
Эскалация конфликта прошлой осенью сразу же положила этому конец. Семья ничего не смогла забрать. Им пришлось оставить все: ковры, которые хранились столько лет, яблоневый и айвовый сад, важные документы, бесценные альбомы с фотографиями и видеозаписи, запечатлевшие дорогие сердцу воспоминания.
Военные действия заставили Людвига и Зарину уехать из родного города. С ними уехали две дочери и сын, все они нашли временное прибежище в Армении в ереванском общежитии. Там они прожили несколько месяцев, занимаясь малышами и пытаясь пережить потерю любимого сына.
Сейчас вся семья живет в маленькой квартирке в армянском городе Абовян. «У нас была достойная жизнь, а теперь мы не знаем, что нас ждет, — тяжело вздыхает Людвиг.
— Как сложится жизнь моих внуков?»
Шестилетний Людвиг, названный в честь деда, сидит рядом и играет с конструктором. На прочном фундаменте он возводит разноцветную башню. А затем начинает строить новый игрушечный домик. Так и этой семье предстоит еще раз заново отстраивать свою жизнь.
